Подструктуры сознания

Сознание – это единство всех психических процессов, состояний и свойств человека как личности. Оно представляет собой очень сложный процесс активного отражения и духовного освоения мира. Сознание как интегратор всех психических процессов в них же и проявляется и представляет собой единство всех трех его атрибутов: знания и переживаний человека, и его отношения к тому, что он отражает.

Категории личности и деятельности тесно связаны с категорией сознания принципом единства сознания личности и деятельности: личность – это человек как носитель сознания, деятельность – это взаимодействие человека и мира, в процессе которого он достигает сознательно им поставленных целей. Включение сознания как психологической категории в философскую категорию “отражения” и анализ связи сознания с другими формами психического отражения и психическими явлениями (то есть с еще двумя психологическими категориями) позволяет и уточнить, и глубже раскрыть это явление
и отражающее его понятие.

После симпозиума по проблемам сознания, стало общепризнанным, что сознание – это высшая форма отражения; не просто сумма отдельных психических функций”. Но для понимания дальнейшего необходимо уточнить субъективное, как наиболее существенное отличие психического отражения, развившегося у животных на определенной ступени филогенеза, от имевшегося ранее у них физиологического отражения, и идеальное, как отличие сознания человека от психики животных.

Субъективное – это обязательный компонент любого психического явления как формы психического отражения. Именно появление самого элементарного субъективного знаменовало у животных появление на основе физиологических форм отражения, и в частности раздражительности, пусть простейшей, но психической его формы. Есть вое основания считать, что ранее всего это была простейшая полярная эмоция в форме переживания.

Идеальное – это высшее проявление субъективного, свойственное только человеку. Оно имеет два атрибута: во-первых, субъективный образ ранее познанного, познаваемого или созданного воображением как ожидаемого и ставшего целью деятельности, во-вторых, это осознанное субъективное противопоставление “Я” и “НЕ Я°. Идеальное является осознанным компонентом познания и отношений как атрибутов сознания. Переживания, не связанные с познанием и отношениями, субъективны, но не идеальны.

Потому все идеальное – субъективно, но не все субъективное, даже у человека, – идеально. В первые моменты пробуждения (это особо отчетливо можно наблюдать при пробуждении из наркоза или обморока) ранее возвращается субъективное, чем идеальное. Субъективное имеется у пятимесячного плода, вынутого из чрева матери, а идеальное появляется у ребенка в процессе его игровой деятельности. (П.К. Анохин, 1966)

Человечество получило “идеал в виде посоха” (М. Горький), “морального костыля”. Именно наличие идеального образа наиболее отличает, как писал К. Маркс, ткача от паука и архитектора от пчелы,
а иначе говоря, человека, обладающего сознанием, от животных, обладающих психикой, еще не ставшей сознанием. Противопоставление “Я* и “НЕ Я” лежит в основе самосознания и завершается чувством долга, основанном на понимании своей роли в обществе.

Сознание, взятое за целое, имеет четыре подструктуры, необходимые и достаточные для того, чтобы в них уложились все его проявления как элементы (по К.К. Платонову).

1 -я подструктура – атрибуты сознания, вне которых оно не существует: переживание, познание и отношение. В эмоциях и чувствах более проявляются переживания и отношения, в ощущениях, восприятиях и в мышлении – познание, в воле – отношения, которые вообще представляют собой своеобразную “обратную связь” отражения с миром. Но когда речь идет о сознании в целом, оно всегда,
хотя и в разных соотношениях, включает в себя все три свои атрибута.

2-я подструктура – функции познания как субъективный компонент психических функций: эмоций, ощущений, мышления, восприятий, чувств, воли, памяти, одновременно являющихся и формами психического отражения у человека, активируемыми потребностями, организуемыми и управляемыми вниманием, и объективизируемыми психомоторикой, и являющихся в своей совокупности психикой человека. Вот почему сознание не может отождествляться со всей психикой человека как это нередко делается, а должно пониматься как целостный субъективный компонент психики человека. Поэтому же существует принцип единства (а не тождества) сознания и деятельности, в том числе и внутренней, идеальной, и внешней, предметной деятельности.

3-я подструктура – динамика стойкости сознания: от кратковременных и реактивных процессов сознания, через более стойкие состояния до наиболее стойких личностных свойств сознания.

4-я подструктура – уровень ясности сознания: от полной потери сознания во время обморока или под наркозом, через различные психические, но неосознанные явления (о них речь ниже), патологические изменения и явления спутанного сознания, до явлений ясного сознания, высшими формами которого являются вдохновение и творческое озарение.

В структуре каждого акта сознания – как акта психического отражения человеком мира, – являющегося срезом потока сознания, всегда участвуют элементы этих четырех подструктур, но в их различном соотношении.

Изложенная система понятий подвела к структуре ясности сознания, т.е. к основной проблеме так называемого ‘бессознательного“.

В истории философии и психологии термин бессознательного был всегда оплотом идеализма. Так было со времени концепции Платона (о наличии в душе человека скрытых идей, о которых он сам может и не подозревать) и Августина, и вплоть до Гартмана, подведшего в 1869 году обзор-итог пониманий бессознательного. Термин подсознательное, впервые примененный в 1776 году Э. Плятнёром\
иногда в дальнейшем рассматриваемый как синоним предыдущего и более распространенного термина. Он был уточнен Фехнером, введшим понятие “порога сознания”, как подпороговое. Фехнеру принадлежит получивший широкое распространение образ “души-айсберга”, большая часть которого под водой, управляемого подводными течениями. Этот термин лег в основу гормической (глубинной) психологии и сомкнулся у Фрейда (1915) и его последователей с психоанализом и “топографическим” пониманием психики, в котором подсознание приобрело во “внутрипсихическом пространстве” определяющее положение.

Вот почему, не игнорируя большого числа уже хорошо изученных, и пожалуй, еще большего числа малоизученных феноменов, которыми оперировали авторы, пользующиеся для их объяснения термина-
ми бес- и подсознательное, более правильно называть эти явления неосознанными. Придавая им большое значение и в жизни человека, и, в частности, в формировании личности и даже подчеркивая недостаток внимания к ним, их нельзя считать главными в психике человека, которая в основном – сознательна. Более того, она именно потому и стала человеческой психикой, что сделалась сознательной, хотя содержание ее менялось и будет и впредь беспрерывно изменяться.

Осознанность и неосознанность психических явлений у человека не является альтернативой, а имеет в соответствии со степенью ясности сознания прогредиентные переходы. Более того, обычное, повседневное, практически одинаковое сознание фактически беспрерывно меняет степень своей ясности, не только уменьшая ее до так называемых просоночных состояний и сна, но и увеличивая ее в периоды творчества.

Однако понятию неосознаваемых компонентов психики лучше противопоставлять осознаваемые компоненты, а не сознательные, именно потому, что между ними “нет пропасти”‘.

Поэтому Ф.В. Бассин в заголовке своей книги, посвященной проблеме, взял слово “бессознательное” в кавычки и ввел подзаголовок.
Понятие “высшая нервная деятельность” объединяет понятия “психика” и “корковая нейродинамика“, и в этом втором, но полноправном смысле, как синониме “физиологии высшей нервной деятельности, она не может быть ни осознанной, ни неосознанной”.