Региональная интеграция

Ряд российских исследователей выдвинул новое определение интеграции. Оно основано на понимании интеграции в контексте процесса глобализации. С одной стороны, глобализация усиливает взаимосвязи между странами и регионами, а с другой – ведет к разделению мира на страты и установлению жесткой иерархии силы.

Интеграция может приводить к разным последствиям. Так расширение ЕС в конечном счете привело к разрыву между стратегическими целями и результатом. В условиях, когда немалый вес при принятии решений имеют страны с меньшим экономическим и научно-техническим потенциалом, средства Европейского Союза перераспределяются на оказание помощи этим странам, а не на экономические преобразования и создание конкурентоспособной экономики.

Если брать регионализацию при условии одного доминирующего субъекта в системе, то пример НАФТА показывает, что негативной стороной такой регионализации будет асимметричность интеграционных процессов: Мексика получает от членства в НАФТА – углубление разрыва в уровнях доходов населения, снижение уровня оплаты труда на 20% в отдельных секторах, рост безработицы, разорение малых и средних компаний, не выдержавших
конкуренции со стороны более конкурентоспособных компаний США и Канады.

Структурно это объединение состоит из частей с разным уровнем развития, но наличие общей цели приводит к тому, что страны более развитые заинтересованы в форсированном развитии отстающих, так как повышение уровня жизни в этих странах вследствие экономического подъёма расширяет внутренний региональный рынок. Это позволяет противостоять в экономическом плане и США и Китаю. Фактически это – продолжение той линии развития, которую породило Движение неприсоединения.

Сближение этих стран было связано с наличием у них одинаковых проблем, попыткой защитится от негативных эффектов внешней региональной среды после распада колониальной системы. Одним из таких факторов стало то, что страны АСЕАН старались устоять перед попытками США вовлечь их в войну во Вьетнаме (1965–1973). Страны АСЕАН интегрировались на основе взаимного признания независимости и суверенитета, а также уважения принципа невмешательства во внутренние дела, т.е. на принципе согласия уважать государственность и самостоятельность её участниц. идеры АСЕАН интуитивно ощущали, что наличие прочной государственности – базовая предпосылка к межгосударственной интеграции.

В Алма-Атинской декларации 1993 года основной акцент был сделан на развитии экономического сотрудничества в целях создания общего экономического пространства.

На втором этапе предусматривалось создание таможенного союза за счёт введения единого внешнего тарифа и проведения общей внешнеторговой политики в отношении неучаствующих стран.

На третьем этапе стороны должны были создать общий рынок, а на четвертом – валютный союз на основе общей денежно-кредитной и валютно-финансовой политики, согласования налоговой политики.

Однако на практике большинство соглашений, подписанных государствами – членами СНГ не выполнялось, а эксперты начали высказывать мнение, что единственная польза от СНГ это – международно-правовое оформление распада Советского Союза. Элиты вновь образованных государств оказались не заинтересованными в развитии интеграционных связей.

В свою очередь эти центры силы стремятся к достижению в принципе схожих целей – к расширению за счёт евразийского пространства рынков сбыта своей продукции, к обеспечению альтернативного энергоснабжения, к укреплению своих геополитических позиций. Вполне возможно, что евразийское объединение окажется нереализованным проектом, а вместо него будет осуществлен проект Большой Восточной Азии.

У России есть шанс стать участником этого проекта на равных правах, если она не ввяжется в бесперспективное региональное силовое балансирование, которое объективно будет препятствовать интеграционным процессам. Кроме того, необходимо учитывать, что интеграционные процессы в Большой Восточной Азии обусловлены столько не культурой, сколько чувством солидарности стран, переживших унижение и подчинение европейским колонизаторам в XIX–XX вв.